Злыдень - Концерт в Новогиреево 19.01.97

Злыдень - Концерт в Новогиреево 19.01.97
Год выпуска: 1997
Жанр: Punk
Продолжительность: 00:11:28
В ролях: Евгений ''Злыдень'' Латышев Cº
Треклист:
1. Былинка
2. Сволочной блюз
3. Глобальный тантризм
4. Казак
Доп. информация:

Журнал ''Юность'', март 1992

В декабре, оценивая общее состояние дел в нашем рок-департаменте, я вскользь упомянул имя Е. ЛАТЫШЕВА, оговорившись, что это тема для отдельного разговора. Похоже, что время для этого разговора наступило — Евгений эмигрирует в Германию…
Мы, наверное, ещё очень долго будем путаться в сетях нашего Нового времени: на какой коэффициент надо помножить ноль, чтобы получить «ускорение»; за что можно стать политзаключённым в 1986 году; кого назначить руководителем комиссии по расследованию злоупотреблений, как не самого злого употребителя; во имя чего, провозгласив гласность, расправляться с людьми, для которых идея свободы — смысл жизни?
Евгений Евгеньевич Латышев, он же Злыдень,— странное даже для совка явление. К 1987 году рок легализовался практически повсеместно. Однако 18-летнему Латышеву путь на сцену был закрыт. По крайней мере в родном Нижнем Новгороде. В 1988-м программы с его участием попадали под особо компетентный контроль. В 1989 году съёмочная группа фильма «Так жить нельзя» поймала его в кадр на арбатской мостовой — с гитарой в руках. Тогда же Горьковский обком комсомола предложил ему деньги лишь за то, чтобы он не вышел выступать в одном из концертов. В 1990-м его знали в Москве, Питере, Череповце, Барнауле — не каждый встречный (Боже упаси!), свои. Осенью 1991-го, приехав с последнего фестиваля, он загадал мне загадку: на такси за пятерку через весь город, водка за 10 рублей, настойчивые требования убрать абсентную лексику из текстов, отрубание аппаратуры посреди песни — где и когда? Я назвал Горький-86. Оказалось, Ижевск, несколько дней назад…
Чем же все-таки досадил им этот добрый человек?
…8 июня 1987 года на концерте «Чёрного Кофе» в горьковском Дворце Спорта была устроена облава. Часть металлистов «общипали», а часть увезли в райотдел. Возникла идея демонстрации протеста. Дата — 13 июня. День Города.
Активно контактирующий с металлистами и посвящённый в их планы Злыдень с группой товарищей по мере сил координировал возможные действия, ходил с делегацией в горком комсомола (какие надежды возлагались тогда на этих друзей народа!), изготавливал и распространял листовки с призывами за чистоту города…
Шествие состоялось. Четыре сотни металлюг не перевернули ни одной машины и не разбили ни единой витрины, а милиция заранее натренировала гопников и в условленном месте их выпустила.
Через месяц в «Горьковском рабочем» появилась статья «Под знамёнами «тяжёлого металла». Автор — некто В. Бармин — писал «рок-н-ролд» с одним «л», не видел разницы меж «хардом» и «хэви» и другим не давал увидать, а сверх того облил грязью достаточно много народу (через год состоялось судебное разбирательство о защите чести и достоинства). В одном и том же абзаце смаковался выход Латышева из комсомола и его же якобы желание «встать у руководства комсомолией города». Но не в этом суть. Кого-то выгнали с работы, кого-то исключили откуда только можно. Злыдня же, «идеолога металлизма», отлучили от сцены.
В брошюре же «Криминологи о неформальных молодёжных объединениях» (М., «Юридическая литература», 90) кандидат юридических наук Е. О. Маляева провозгласила Е. Латышева — Злыдня «руководителем течения» панков.
Сам же Евгений, помнится, относил себя к хиппи. А знающие люди скажут, что легче найти человека, совмещающего в себе признаки мужского, женского и какого-нибудь неизвестного третьего пола, нежели хиппи-панка-металлиста, в трех лицах единого!
Странный человек Злыдень, даже по совковым понятиям.
Как бы ни принимали его залы, каким романтичным бы ни представлялся ореол изгнанника профанам, тяжесть его-таки взяла свое. Евгений погрузился в «кухонный андеграунд», превращая едва ли не каждый день своей жизни в эпизодический флэтовый сэйшн, изредка записывая свои песни с полуслучайными составами. Кто скажет, сколько сидит таких людей по руинам Союза, скольких звезд мы недосчитались! Макс Ляшко и Алексей Бармутов из Москвы, Алексей Молокин из Коврова — вот первые имена, что приходят на ум.
В поэзии Е. Латышев представляется мне наиболее последовательным потомком Башлачёва. Но не того Башлачёва, который везде — в распевах, в декоративных колокольцах, в каждом городке по кило на рыло. У нас вообще так повелось: если БГ — значит, заумь с четырёх сторон света, если д-р Кинчев — анархия, конечно, а если Макар Андреич — то тихая гитарная исповедь под бутылку (у всех поименованных сразу прошу прощения). Любой гений рискует опроститься, попав под вывеску. И тогда должен появиться Злыдень, знающий, что СашБаш — это не просто гулял Ванюша, рубаха белоснежная да ярмарка на реченьке; это прежде всего овладение словом на уровне магии, высочайшая стихотворческая профессионализация, выявление родственных образов внутри самых разных слов и умение средствами поэзии создавать сногсшибательное, космическое ощущение русского языка. Латышев понимает это и идёт дальше. Его слова вообще не имеют основных значений — каждое толкование равноправно. Вспомним «Взгляд спокоен и даже не грозен» из «России». О каком «взгляде» речь? И в том, и в другом случае вы будете правы. Он и живёт так же — каждое истолкование, с его точки зрения, имеет право существовать. Так и жил здесь, сколько мог, пока Агрессия Добра не добралась до горла.
Впервые и пока единожды его имя появилось в печати 1 июня 1991 года.
И всё-таки еще более странный, чем кажется — сейчас, уже после того, как оно все же появилось, печатаются стихи, в Нижнем потихоньку готовится книга его стихов, а стало быть, нормализуются условия для работы,— он в ФРГ. Со статусом беженца. В поисках Последнего Домашнего Приюта.
Вчитайтесь в эти стихи. Вам наверняка станет ясно, почему даже самые симпатичные Злыдни смертельно опасны для любого режима, не желающего слышать.
Ибо те всё равно скажут Слово своё.Дмитрий КРЮКОВ

Жил такой парень (''Аргументы и факты - Нижний Новгород'', 09.02.2000)

Женя Латышев придумал себе прозвище сам: Злыдень. В середине 80-х он был хиппиствующим панком или панкующим хиппи. Носил длинные волосы. Картавил и слегка прихрамывал.
Песни начал сочинять ещё в школе. Долгие как неоконченные поэмы. Не всегда цензурные. Его занимала проблема свободы - и внутренней, и внешней. Какое-то время репетировал с группой. Если бы критику нужно было его классифицировать, то он бы определил его как нижегородский Летов, Шевчук и Башлачёв в одном флаконе.
Не помню, чтобы он где-нибудь работал. Хотя и не исключаю этого. Несколько лет он провел в Германии (туда переехала его мать). Потом он вместе с женой жил в Москве. Выступал на Арбате. В центральной прессе о нем писали как об одном из самых радикальных рок-авторов. Он перепробовал все виды наркотиков, в том числе и тяжёлые. Не раз был бит милицией.
Умер в 1997-м. Ходили слухи, что из-за последствий побоев (на выходе из клуба Не бей копытом попал под милицейскую облаву). Другая версия: овердоз. Причем якобы Злыдень сознательно ввёл себе слишком много.
6 февраля Злыдню исполнился бы 31 год. В планетарии нижегородские рок-музыканты устроили день его памяти. Пели Саша Яковлев (Новые ворота), Рома Глюк (Мелкий бес), Саша Кучеров (Авсень), Вовчик Колосов (Трест), Командор (МОПР), Лёша Домовой Петров, Джефф из Дзержинска.
Среди прочего звучали и песни Злыдня.
Из публики мало кто знал Женьку. Перешёптывались: кто такой? откуда? Подслушанный ответ: наша нижегородская легенда.Вадим ДЕМИДОВ

Качество: VHSRip
Формат: AVI
Видео кодек: Другой MPEG4
Аудио кодек: MP3
Видео: XVID 294x240 15.00fps 200Kbps
Аудио: MPEG Audio Layer 3 44100Hz stereo 64Kbps

Скриншоты



Злыдень - 2 альбома

Студия / 13 августа 1988